— Посмотри на меня! — Муан сжал его подбородок и силой развернул к себе.

Во взгляде Шена, который ему пришлось обратить на Муана, запылала ярость.

— Скажи мне, Шен, когда ты ранее спасал мою жизнь, ты так беспокоился, потому что сам боялся умереть?

Муан задал этот вопрос спокойно и вкрадчиво. Ярость во взгляде Шена сменилась растерянностью. Он внезапно осознал, что на самом деле кроется за этим вопросом.

«Поставь себя на мое место. Если я умру, все будет хорошо, если ты не отправишься вслед за мной? Это главное?»

Ах.

«Нет. Возможность умереть вместе с тобой — не наказание… Я… Мне страшно представить ту боль, которая настигнет меня, если тебя вдруг не станет… Даже думать об этом страшно».

Этого мысленного диалога не состоялось, Шен отвечал на вопрос, который сам же задал себе.

Муан ждал ответа на вопрос, который задал вслух. И с удивлением увидел, как потрясенно глядящие на него глаза с золотыми сполохами наполняются слезами. Шен продолжал смотреть на него со странным выражением лица, будто видит что-то, недоступное ни взгляду, ни пониманию Муана. Под этим взглядом стало неуютно и захотелось сбежать.

Муан открыл было рот, чтобы обратиться к нему, но тут влага прочертила ровную дорожку по щеке Шена, капелькой застыв на подбородке. Тот заморгал с удивлением, словно не понимая, как так вышло. Слезы продолжали струиться из глаз, отказавшись ему повиноваться.

«Если Муан исчезнет, как в том кошмаре… И если я сам не умру вслед за ним…»

Не такой реакции ожидал Муан, задавая свой вопрос. Его чувства смешались, и он сам даже как-то съежился под взглядом черных глаз, которые, несмотря на град слез, катящийся из них, продолжали смотреть на него со странным, пронзительным выражением. В груди разливалась опустошающая боль, и было страшно осознавать, что это лишь отголосок того, что чувствует Шен.

Муан потрясенно замотал головой.

— Я пошутил! — воскликнул он. — Конечно, я не думаю, что ты беспокоился только о себе. Я правда так не думаю! Шен! Что с тобой? Успокойся.

Тот скривил губы в саркастичной улыбке, а затем облизал, слизывая соленые капли слез.

— Я не могу успокоиться, ясно? — пробормотал тот. — Просто не могу. Это ты меня довел. Я ведь говорил, что устал. — Шен приложил руки ко лбу и медленно сполз вниз, присев на корточки.

Тихие слезы, наконец, превратились в рыдания. Так показалось Муану, однако вскоре он осознал, что Шен смеется. Он сидел на полу, обхватив голову руками, и хохотал.

— Шен?

— Как смешно… Черт побери!.. Это так забавно!..

У Муана мурашки по спине побежали. Шен продолжал хохотать еще какое-то время, а затем затих, уткнувшись лбом в свои колени.

Муан опасливо дотронулся до его плеча.

— Успокоился?

Шен никак не отреагировал. Муан уже было подумал, что тот мог заснуть, когда Шен внезапно запрокинул голову и глубоко вздохнул. Его щеки покрывал неравномерный румянец, а ресницы склеились от слез. Шен перевел взгляд на Муана, и тому показалось, что этот взгляд пронзает его насквозь.

— Золотые сполохи… — начал Муан.

— Я прав и не прав, что же делать? — перебил его Шен, произнеся задумчиво.

— Что?

— Мне не за что извиняться, но и твои чувства я понимаю.

Муан тяжело вздохнул, во все глаза рассматривая это странное, не перестающее поражать его существо.

— Просто пообещай мне не умирать.

— Сделаю все, от меня зависящее.

Муан еще раз тяжело вздохнул.

— В одном Заг был прав: тебе и в самом деле нельзя сейчас в черный замок. Так что пойдем ко мне, — произнес он, поднимаясь и протягивая Шену руку.

— Это приглашение или приказ? — уточнил тот, хватаясь за его ладонь.

— А если приказ? — уточнил Муан.

— Тогда я подчиняюсь, — вздохнул Шен.

— А если бы это было приглашение?

— Я бы любезно его принял.

Глава 151. Глоток горечи, обжигающий горло

— Ты еще кто такой? — Се Сиаль все же заметила стоящего у стены Ала.

Заг, который в этот момент подробно объяснял состояние Аннис, замолчал и перевел на парня взгляд.

— А, это другой личный ученик старейшины Шена, — пояснил он.

Ала больно резанули его слова. Он опустил голову, чуть помотав ею из стороны в сторону.

— Точно, теперь узнаю, — произнесла Се Сиаль. — Уйдите отсюда, молодой человек. Вам здесь не место.

«Вам здесь не место» — отчего-то Алу подумалось, что фраза вовсе не об этой комнате, и не о лечебнице пика Молочный облаков, а обо всем ордене РР. Он еще ниже опустил голову и смиренно побрел прочь.

Он вышел в соседнюю комнату и миновал кабинет старейшины Зага, не глядя по сторонам, но у приоткрытой двери остановился, услышав знакомые голоса.

— Скажи мне, Шен, когда ты ранее спасал мою жизнь, ты так беспокоился, потому что сам боялся умереть?

Вопрос показался Алу странным. Парень поднял голову и тихонько выглянул из-за двери.

Шен стоял возле стены. Муан почти что прижимал его к ней, уперев кулак в стену рядом с его головой. Руки Ала против воли сжались в кулаки.

Шен ничего не ответил. Он просто смотрел на Муана со странным выражением в глазах, а по его щекам внезапно потекли слезы.

Дыхание Ала перехватило. Он не понимал, что видит. Не понимал, о чем они говорят. И все же вместе с тем осознание глубокого смысла происходящего словно обухом ударило Ала по голове.

Никогда, никогда в своей жизни ему не потягаться с Муаном. Будь тот жив или мертв, даже мертвым, увитым плющом, сожженным и развеянным пеплом по ветру, даже в таком состоянии Муан все равно будет обходить его.

Каким хладнокровным был Шен, когда сказал Алу убираться. Интересно, если б на его месте оказался Муан, Шен упал бы на колени, чтобы молить его?

Что такого особенного между ними, что его бывший учитель так сильно цепляется за этого старейшину?

Ал с самого начала был не в выигрышной позиции. Но только сейчас, наконец, понял, что на деле у него никогда не было ни шанса.

Глава ордена РР закончил подписывать последнее обращение, отложил кисть и поставил личный оттиск алыми чернилами. Он уже давно не занимался составлением писем, но такое важное событие, как собрание всех заклинателей восточных земель, требовало от него личного участия. Обращения требовалось составить со всей тщательностью, идеально выверенной каллиграфией, умеренно снабдив деловой текст философскими изречениями. То, как иносказательно и поэтично будет составлено послание, повлияет на общее впечатление об уровне ордена РР, и в таком деле не должно быть место небрежности. Каждое